Сай стоял перед Данзо-сама, вытянувшись по струнке. Темные глаза с нависшими веками буравили его взглядом. Он предпожил, что Данзо-сама испытывает нетерпение, и поспешил начать доклад как можно быстрее:
– Ситуация на северной границе ухудшилась. В страну проникли восемнадцать голодающих из Звука, прорвавшись через стражей. На этот раз они были более агрессивными.
– Уровень угрозы?
– Минимальный: они зашли далеко, я встретил их в четырех километрах от первых домов Конохи. В соответствии с вашим приказом, обезвредил. Контактов с другими жителями Огня, по моим данным, не имели.
Морщины на лбу Данзо разгладились.
– Всех?
Сай кивнул.
– Тебя никто не увидел?
– Вам нет нужды спрашивать меня об этом, Данзо-сама, – он впервые за все время пребывания в кабинете позволил себе улыбнуться.
– Даже лучший из лучших не могут позволить себе быть самонадеянными, помни. – Сай заметил, как кустистые брови Данзо-сама сдвинулись к переносице, но улыбаться все же не перестал. – Впрочем, вернемся к твоему докладу.
– Со всех сторон заметно волнение, и оно больше, чем обычно. Люди решаются на такие отчаянные поступки, как проникновение в Коноху. С другой стороны, Песок потерял силы и отступил. Объединиться с Землей они не смогут: экономика обеих стран не позволит правителям даже высказать вам на Совете свое возмущение. Пока об этом не стоит волноваться.
Сай нисколько не преувеличивал. Коноха, благодаря железной хватке Данзо-сама, процветала. За последние семь лет только одно государство могло похвастаться своим развитием, остальные на разных стадиях уже переживали революции, скатившись в нищету, грабежи, люди других стран страдали от голода, неконтролируемых убийств на улицах и в домах и природных катаклизмов. Но жители страны Огня, по плану Данзо-самы, ни на секунду не должны были усомниться в верности пути его правления.
Так Коноху и все остальные города в стране накрыло стеклянным куполом, куда не проникала информация извне. Знать настоящий расклад дел соседей было дозволено только отряду Корня АНБУ, которому правитель доверял и отбирал самолично. Сай был одним из таких избранных и каждый день служил одной цели: сохранению спокойствия государства.
Наступивший день, впрочем, коренным образом изменил его планы.

* * *

– Сай-кун! Даров! – Еще издалека Сай увидел размахивающую руками черно-рыжую фигурку, нетерпеливо подпрыгивающую в конце улицы.
Наруто Узумаки можно было бы назвать его хорошим знакомым. Сейчас хорошим знакомым считался тот, с кем мимоходом здороваешься или даже останавливаешься, чтобы переброситься парой фраз, не больше. Люди следили за словами, вылетающими изо рта, и не зря. Но на Наруто, кажется, это негласное правило не распространялось, он всегда говорил, что думал, и, по мнению Сая, только из-за его легкомыслия и того, что его никто в деревне не воспринимал всерьез, за ним еще не пришли стражи. Тем не менее, беззаботность и смелость Наруто притягивали его интерес. В любом случае, он всегда отмечал, когда за стойкой в раменной, куда он приходил в свободные вечера, появлялся чересчур эмоциональный Наруто.
– Ты не ко мне идешь, случаем? О, круто! Сейчас сварганим что-нибудь вкуснющее, тебе как обычно, да? – Помощник повара привычно тарахтел, не переставая, и Сай расслабился в его присутствии. – Как дела на службе, еще один тихий и мирный день?
Наруто знал, что он состоит в дозоре, но это все, что ему удалось выудить: Сай всегда осторожен и сохраняет бдительность.
– Все абсолютно спокойно, – он с легкостью ему соврал, приклеивая себе на лицо очередную улыбку. Взгляд стремительно очертил звезду, выслеживая возможных шпионов. В Конохе за тобой всегда следят. Такие же АНБУ, как и он, но рангом ниже, единственное задание которых – докладывать о любой подозрительной деятельности и устранять ее на корню, не допуская попадания и крупицы правдивой информации о ситуации на границе и в соседних странах. В Конохе всегда следят, поэтому держи рот на замке и старайся думать как можно тише.
Хорошо, что Саю не приходится думать самому.

В «Ичираку Рамен» их дожидался еще один посетитель – его ровесник, лейтенант Умино Ирука. Он знал его дольше и, можно так сказать, лучше всех остальных, с кем когда-либо был знаком. Вероятно, причина в том, что Ирука любил порассуждать вслух и лапшу, так что когда их свободные вечера совпадали, они составляли компанию друг другу. Это повелось случайно, но Сай был хорошим слушателем, поэтому не возражал. Они вели долгие беседы, а однажды Ирука назвал его своим другом, что по-настоящему поразило Сая. В Корне АНБУ не приветствовалось наличие друзей, но ему смертельно хотелось с кем-то подружиться, потому что последний и единственный друг Сая, Шин, умер много лет назад, еще до войны, и он предпочитал не вспоминать об обстоятельствах его смерти.
Так что сегодня его ждал еще один вечер бесед с Ирукой, но он не мог не отметить, что тот выглядит смутно непривычно. В его скованной позе выдавалось напряжение, и он не поднимал головы, сверля взглядом пластиковую стойку, даже не заметив, как Наруто прошел мимо и начал громыхать посудой, готовя порции.
Сай немедленно сел рядом, решив начать разговор первым и выведать, в чем беспокойство Ируки.
– Здравствуй.

- Привет, Сай.
То, что Ирука услышал его и откликнулся – несомненно, хороший знак. Гораздо хуже был голос. Сай немедленно выделил его безжизненную интонацию: сбавленную громкость и ровный тон, словно Ируку нисколько не заботила беседа. Это на секунду сбило Сая с толку, ведь не он обычно первым начинал разговоры, а Ирука, и тот же всегда бурно вываливал на Сая недавние городские новости, новости о Наруто, шутки или мотивационные речи – все, что в данный день показалось интересным простому служаке. Честно говоря, сидя с Ирукой за одной стойкой, Сай часто представлял на его месте фонтан со статуей дельфина, у которого в момент их встречи начинала бить из отверстия на спине струя словесного потока.
Сейчас же этот дельфин безмолвно дрейфовал к острым скалам, и даже без всяких олицетворений, которые Сай по совету учебников упорно применял к попадающимся на глаза людям, было понятно, что в Ируке изменилось нечто очень важное.
А когда лейтенант наконец поднял на него взгляд – стало ясно, что именно.
Сай замер, перепроверяя свою догадку. И ведь действительно – в глазах Ируки неверие, страх, в позе – напряжение и сдержанность. Но это не должно было случиться так скоро, это не должно было случиться… с ним.
– Тебя «повысили», – не спрашивая, но утверждая, сказал он, и от этих слов у него самого пробежали мурашки по загривку. Сай почти всегда знал, каково это – открыть всю правду и добровольно-насильственно хранить и скрывать ложь от всех вокруг, и смирился с этим, у него-то с детства не было выбора принять иную истину, но для Ируки… для его друга это наверняка было бóльшим потрясением. Тот отдал всю жизнь на самоотверженную службу фальшивым обстоятельствам, гордился тем, что защищает город и людей в нем. Саю плевать на жителей Конохи, и сейчас он был рад, что Данзо никогда не приукрашивал жестокое положение дел после того, как Сай прошел итоговое испытание и попал в Корень. По крайней мере, безжизненный взгляд теперь не стоил ему ничего. В отличие от Ируки.

…Перед ним лежала папка под грифом «Совершенно секретно». Сай уже видел такие, и не раз, обычно в них ему передавали информацию об очередной миссии, ее цели, досье на всех вовлеченных солдат (или на тех, кого требовалось устранить). Эта папка была гораздо толще предыдущих, что значило: информация действительно была очень важная и «совершенно секретная». Впрочем, Сая она нисколько не интересовала. Он сомневался, что сейчас вообще что-то могло вывести его из состояния равнодушной ко всему боевой единицы.
Данзо-сама постучал коротким толстым пальцем по картонной обложке, чем привлек внимание Сая.
– Изучи все материалы. Послезавтра у тебя будут новые миссии – на границах и в других странах. Я хочу, чтобы ты был готов.
Сай не ответил, и Данзо-сама покинул комнату. За спиной послышались щелчки двери – его заперли в пустой комнате с деревянными стенами, полом и единственным предметом мебели – низким столом, давая пространство для размышлений. По крайней мере, его начальник в последнюю неделю называл это так, тактично избегая словосочетания «обезопасить от эмоциональных срывов». Но теперь Сай полностью принадлежит Корню, всей своей разумностью, безразличностью и расчетливостью. Они хотели сделать из него машину для убийств, и он стал в этом хорош. Данзо-сама нет нужды запирать его. Незачем беспокоиться.
Я  в е с ь  в а ш.
Сай положил ладонь на папку перед собой, чувствуя кончиками пальцев шероховатый картон. Интуитивно он представлял, что может прочесть в содержащихся внутри документах. Избавившись от чувств к Шину и другим солдатам АНБУ, он также избавился от веры в добрый и справедливый мир.
То, что лежало в этой папке, докажет ему, что он поступил правильно.

– Ты привыкнешь. Я быстро привык, – продолжил Сай после возникшей паузы, когда друг ему не ответил. Как ни в чем не бывало, Сай положил на стойку альбом, в котором собирался нарисовать пару картин днем после Ичираку. Мельком взглянув на Наруто, который с довольной улыбкой поставил перед ним горячую порцию рамена и ускакал обратно к плите, он открыл альбом и лежащим в ней кусочком угля начал методично раскрашивать белый лист.
Чуть погодя, он заметил, как отстраненный взгляд Ируки постепенно переполз с пиалы, полной рамена, на бумагу перед ним и сменился удивлением на лице.
– Теперь видишь мир и нашу жизнь такими? – негромко произнес Сай, закрашивая последний белый обрывок. Лист был абсолютно черным. Он взглянул во встревоженные глаза друга, и заготовленный ответ слетел с губ: – Так и есть.
Помедлив, он перевернул лист обратной, белой стороной. И еще раз – снова на черную.
– Так всегда и было. Сейчас ты знаешь, поздравляю: тебя, очевидно, повысили до весьма престижной должности. Уже думал, что будешь делать с повышенной зарплатой или как?
И Сай улыбнулся.