Двери, не содержащие в себе многочисленных замысловатых узоров, но представляющие собой всего лишь две искусно выделанные массивные створки, с тихим скрипом, почти беззвучно, разъехались в стороны, открывая зрителям вид на внутреннее убранство.
Первой шла главная площадь. Ступив туда, можно было, идя по деревянным плитам, упереться в фонтан, но пить то, что его наполняло, явно не следовало. Круглый резервуар не оставлял на окружающих его плитах площади ни единого влажного следа, взмывающие вверх брызги падали точно назад, чтобы повторить свой путь по кругу. Рядом играют дети. Они словно не замечают окружающей темноты, бесцельно гоняя давно сдувшийся мяч друг от друга по заведомому сценарию, длящемуся около двух минут. Затем все начинается с самого начала.
За фонтаном, если пройти чуть дальше, открывается прекрасный вид на остальную часть города, освещенную тусклыми желтоватыми огнями, а где-то и вовсе окутанную непроглядной тьмой. Главная башня, укрепленная подпорками с шарнирами на сгибе, величественно, но скорее зловеще, упирается в свод пещеры, напоминая, где ты на самом деле находишься. Мимо построек, повторяющих каменные очертания реальных домов Суны, туда-сюда неспешно бредут местные жители. Их головы опущены, и отсутствующий взгляд глядит в землю. Если присмотреться очень внимательно, то можно увидеть тонкую синеватую нить, тянущуюся за спиной каждого из них.
Следующий квартал - полная противоположность предыдущего. Один и тот же дом, представленный в десятках различных вариаций. На первый взгляд они почти не отличаются и, чтобы понять разницу, нужно отправиться внутрь. Зайдя в первый, можно увидеть воплощение домашнего уюта. Тихое потрескивание камина, сдуваемая с книжных полок пыль, звук вечерней выпечки, готовящейся на плите. Уже стареющая женщина с бледно-сиреневыми волосами с легкой полуулыбкой занимается приготовлением ужина, но краем уха прислушивается к разговорам. Женщина и мужчина о чем-то беззвучно беседуют, устроившись за столом и периодически поглядывая на ребенка, укутавшегося в постельные одеяла, хотя еще не настало время для сна.
Во втором обстановка сменяется, но она все еще отдает отголосками того же комфорта, что и в предыдущем доме. Теперь родители мальчика сидят на постели, и мать взлохмачивает волосы чему-то недовольному сыну. Рядом, отложенное в сторону, лежит письмо с приказом выступить на миссию вне пределов страны Ветра.
В третьем двое из четырех обитателей дома застыли на пороге, молчаливая сцена прощания, только ребенок радостно махает им вслед рукой.
В четвертом не горит свет в главной комнате. Теперь она опустела. Оставшиеся двое жителей каждый занимаются своими делами.
В пятом свет не горит вообще, только теперь по полу разбросаны детали для того, что в Суне называют боевыми куклами шиноби. Мальчик сидит рядом и медленно складывает, подсоединяет и скрепляет их между собой, постепенно получая нечто похожее на человеческую руку, дальнейшее же продолжение его работы остается неизвестным.
К десятому дому внутреннее его убранство наполовину превращается в подобие мастерской. Лишняя мебель убрана, по стенам, словно элементы гардероба, ровно развешаны уже законченные и еще только будущие марионетки.
Отправившись еще дальше, а потом завернув немного вправо, можно обнаружить притаившееся на отшибе здание сиротского приюта. Строгая, но добрая воспитательница то и дело выводит детей на воздух, где они могут вдоволь насладиться остатком дня. Ее глаза удивительно живые для той, у кого от спины также отходит едва заметная в пещерном полумраке тонкая полупрозрачная нить.
Направившись же в противоположную сторону, и будучи внимательным, легко наткнуться на полуутопленный в деревянных плитах вход в подземелье. Миновав коридор, освещенный факелами, можно пройти в лабораторию, наполненную многочисленными полками, заставленные склянками, коробками и прочими медицинскими принадлежностями. В дальней части несколько оборудованных необходимой аппаратурой столов с ремешками для фиксации тел. У одного из них, нависнув над закрепленным на поверхности подопытным, стоят двое, обсуждая результаты эксперимента. За стеной помещения, по другую сторону, в наполненных фосфоресцирующей жидкостью капсулах, покоится множество участников предыдущих опытов, чьи результаты никогда не будут известны.
По другую сторону от "кладовой", располагаясь от лаборатории выше и немного дальше от изначального входа, можно увидеть заполненное умеренным светом ламп помещение. За витриной, находящейся в центре комнаты, покоится белая змеиная чешуя. У этого отсека подземелья также два обитателя.
А если никуда не сворачивать и продолжить путь прямо, то через некоторое время откроется вид на небольшую искусственную поляну, на которой трое детей с протекторами Листа на лбу наслаждаются трапезой после изнуряющей тренировки.
Следующий квартал спускается на несколько метров ниже, идя под уклон. Редкие дома перемежаются мертвыми деревьями без листьев, сухими и безучастными. Из одного дома выходит мужчина со странными, будто бы рыбьими, чертами лица. Вслед ему посылает прощальный поцелуй остановившаяся на пороге девушка. Одно из последних зданий внутри олицетворяет собой резиденцию главы Такигакуре, полностью копируя убранство. Перед восседающим в кресле лидером селения стоит массивная фигура. Она достает из мешка содержимое, ставит на стол, и лидер Таки благосклонно кивает. Но уже в следующую секунду руки посетителя сжимаются на его горле.
В конце, после завершения этой последней секции, узкий проход. Извилистый низкий коридор, по которому иногда придется ползти чуть ли не пригибаясь, в итоге выводит к еще одной пещере с высоким сводом, но на этот раз достаточно небольшой. В ней смогли поместиться только традиционный японский дом с небольшим садиком. Зайдя внутрь, вы обнаружите тщедушного человечка, склонившегося над очередной страницей и тщательно вырисовывающего ее содержимое. От каждой его руки, на этот раз не истончаясь, тянется по пять синий мерцающих нитей. Они заканчиваются в темноте, и можно увидеть лишь очертания стоящей позади мангаки фигуры, периодически поправляющей сползающую на глаза поварскую шапку коноховской раменной.